Хочешь испортить учителю настроение? Скажи ему эти два слова. Рабочий план — такая жуткая огромная таблица в Word'e, где учитель для каждого урока или цикла уроков указывает:
— Тему;
— Основные понятия, которые должен усвоить ученик;
— Как именно учитель собирается вести этот урок (т.е. методы и приемы);
— Чему в итоге должны научиться ученики (т.е. ожидаемые результаты);
— И как учитель поймет, что ученики этому научились (т.е. способы контроля знаний и умений).
А теперь немного математики. На составление этой прелести у учителя есть около двух недель. Исходя из моей нагрузки на предстоящий год мне необходимо написать 8 таких рабочих планов, которые в сумме составляют 630 уроков. 630 уроков, Карл! Конечно, ты не начинаешь каждый урок с новой темы, а методы как правило повторяются (что вообще-то ай-яй-яй), но суть не меняется — составить осознанно и вдумчиво 8 таких планов за 10 рабочих дней нереально.
Можно было бы возразить, что такие сроки ориентированы на учителей, которые не первый год работают в школе и у которых основная часть уже заготовлена и наработана — им, мол, только даты поменять. А теперь вспомните, сколько всего поменялось в образовании за последние два десятилетия, все реформы, всю критику: устаревшие методы преподавания, архаичность учителей «старой школы», отсутствие инноваций и т.д. и т.п. Легче ли опытным учителям сейчас планировать свою деятельность? Не думаю. Все их заготовки и наработки стремительно летят в помойное ведро.
С отчетами приблизительно такая же история. В начале дня заполни отчет об опоздавших, раз в неделю — отчет дежурного учителя, в конце каждой четверти предоставь отчет о том, как помогал отстающим и вдохновлял одаренных, раз в полгода распиши каждому ученику его успехи и слабые места по твоему предмету, в конце года перенеси данные о результатах пробных уровневых работ из одной таблицы в другую и прочее, и прочее, и прочее.
Что делает молодой учитель, чтобы успеть всё к дедлайну? Правильно, бездумный копипаст, суровый и беспощадный. Что чувствует при этом молодой учитель? Правильно, непреодолимый онтологический кризис.